Когда я была ребенком, во мне было много живого веса и мало детской живости. Воспитанием моим занималась в основном бабушка (жили в деревне, мама растила меня одна, работала на двух работах в городе, до которого добиралась пешком, потому как конки уже отменили, а до маршруток еще не додумались))). А у бабушки, чудом пережившей военную эвакуацию, по части воспитания задача была одна — чтобы дитё было сытым. поэтому до первого класса я пробегала в кампании таких же деревенских сорванцов с хорошим куском сала или домашней вяленой колбасы вместо леденцов на палочке.
Городская школа сразу взяла в оборот. Сначала меня пристроили в хор. В хоре было весело и душевно. Но однажды на генеральной репетиции я, стоящая в предпоследнем ряду, споткнулась на ступеньке и полетела вниз, инстинктивно схватившись за сценические портьеры. веками не стираный кумачовый плюш не выдержал моего напора и треснул на самом интересном месте.
Маму не заставили покупать новые портьеры. К счастью, тогда были еще советские времена. Но из хора меня перевели в кружок народных танцев. Фактура была подходящая. Взвизгивала я задорно. Но за пару недель пооттаптывала ноги всем четырем кавалерам, которых удалось заманить на этот кружок.
Маму не заставили искать новых кавалеров. К счастью, тогда еще ничего не знали про сетевой маркетинг и пирамиды. Но из народных танцев меня пристроили прямо к цимбалам.
За цимбалами было хорошо. Я сидела на удобном стульчике и резво барабанила по струнам. Даже взвизгивать было не надо. Однако ж на концерте, посвященном какой-то там революции, так увлеклась, что вывихнула обе руки и в клочья порвала струны.
Завуч по воспитательной работе смотрела на маму очень долго и очень печально. И, наконец, признала свое поражение в приобщении меня к культурной жизни большого города. Оставшиеся три года я провела в кружке плетения макраме. Мне очень хотелось освоить хотя бы вязание спицами, но дать их мне в руки никто так и не решился.
Когда у нас в доме завелась Катя, я увидела в этом шанс. Ведь наши дети должны быть лучше нас и достигнуть большего.Мой маленький резвый пушистый котенок не должен к 30 годам стать диванным волосатым пельменем. Ни за что.
И мы пошли на танцы. Сквозь проливные дожди, пургу и град. Я знала, куда я иду - к замечательному педагогу, которая училась в свое время в известной питерской балетной школе (я, правда, так и не выучила за два с половиной года, в какой именно). Там была стать. Там были повадки белого лебедя. Там были, в конце концов, ПЕРСПЕКТИВЫ (я, правда, не осознавала до конца, перспективы чего, но собственно это слово меня завораживало).
Катя тоже знала, куда она идет. На каторгу. Только что кандалов не хватает.
Каждый раз до и после она твердила, что Ирина Семеновна хочет ее смерти. Каждый раз она ждала, что все наконец закончится. Пока однажды просто не села на свой коврит в молчаливом протесте.
Сначала мы все подумали, что это - детская блажь. К следующему разу пройдет. Потом решили перетерпеть. Потом пошли на принцип - кто кого. но через пару месяцев сдались и ходки на танцы закончились.
Катя возликовала и от радости полезла на стены.
Я начала страдать и была готова тоже полезть на стены, если бы не боялась в итоге оказаться без крыши над головой (ну да, они крепче, чем портьеры, ну так и мне уже не семь).
А потом летом, на турслете услышала, как судья говорит какому-то мужчине, что очень жаль, что тот в свое время не занимался скалолазанием.
Набралась храбрости. Подошла поближе.Расспросила как следует. Чуть дождалась сентября.
И привела Катю в Гомельский областной центр туризма и краеведения.
Эта фотография взята вот отсюда. На ней есть Катя - маленький зелененький стриженый котенок. И Тетя Женя (она же Евгения Причинич). Не просто тренер, а надежный друг, заботливая мама всем малышам и уже подрощенным скалолазам.
Еще там есть Тетя Света (она же Светлана Русинович) — такой же замечательный тренер для своих деток.
И есть даже Маратович (великий и суровый, но справедливый и живущий этим центром и этим скалолазанием). Он - авторитет. Как Балу из мультика про Маугли.
Скоро будет уже два месяца, как мы туда ходим. Правильнее будет сказать - я туда хожу. Потому что Катя - бегает, несется, летит на крыльях. Ну, вы поняли.
У нас уже есть достижения. На полке стоит диплом за третье место по спортивному скалолазанию на скорость в возрастной группе 2008-2010 годов. И бабушки перестали креститься сами, крестить Катину страховку и в диких количествах пить валерьянку.
Это — трассы. Метров, наверное, по семь. Или даже больше. Сегодня они тяжелые. Потому что соревнования на сложность. Сложность - это не скорость. Поэтому Кате не всегда хватает длинны рук и ног. Но она упорно ползет вверх.
Пока вслед за Катей ползут остальные, особо проверенные товарищи меняют маршруты на ходу для более старших и более опытных.
А это - боулдеринг. Здесь не высоко и нет страховки, потому что внизу - маты. Но короткие трассы очень сложны.
А это — просто Катя. У которой после недели тренировок на каникулах и двухчасовых соревнований есть силы радоваться жизни и дурачиться.
Все потому, что она нашла свой Эверест. Который у каждого — свой. (именно так написано в нашем зале).
P.S. Я тоже нашла свой Эверест, когда преодолела пешком 11 огромных пролетов производственного здания, чтобы добраться до магазина, в котором продают магнезию. И даже смогла спуститься на своих ногах, пусть и дрожащих )))
P.P.S. Если кто-то так же, как и я раньше, все мучается с детскими танцами или любыми другими кружками — попробуйте дать своему ребенку шанс заниматься тем, что нравится ему а не вам. Да, на это тяжело решиться. Но результат вас восхитит )
Ну а мы расскажем про такое необычное развлечение в детской галерее
Городская школа сразу взяла в оборот. Сначала меня пристроили в хор. В хоре было весело и душевно. Но однажды на генеральной репетиции я, стоящая в предпоследнем ряду, споткнулась на ступеньке и полетела вниз, инстинктивно схватившись за сценические портьеры. веками не стираный кумачовый плюш не выдержал моего напора и треснул на самом интересном месте.
Маму не заставили покупать новые портьеры. К счастью, тогда были еще советские времена. Но из хора меня перевели в кружок народных танцев. Фактура была подходящая. Взвизгивала я задорно. Но за пару недель пооттаптывала ноги всем четырем кавалерам, которых удалось заманить на этот кружок.
Маму не заставили искать новых кавалеров. К счастью, тогда еще ничего не знали про сетевой маркетинг и пирамиды. Но из народных танцев меня пристроили прямо к цимбалам.
За цимбалами было хорошо. Я сидела на удобном стульчике и резво барабанила по струнам. Даже взвизгивать было не надо. Однако ж на концерте, посвященном какой-то там революции, так увлеклась, что вывихнула обе руки и в клочья порвала струны.
Завуч по воспитательной работе смотрела на маму очень долго и очень печально. И, наконец, признала свое поражение в приобщении меня к культурной жизни большого города. Оставшиеся три года я провела в кружке плетения макраме. Мне очень хотелось освоить хотя бы вязание спицами, но дать их мне в руки никто так и не решился.
Когда у нас в доме завелась Катя, я увидела в этом шанс. Ведь наши дети должны быть лучше нас и достигнуть большего.Мой маленький резвый пушистый котенок не должен к 30 годам стать диванным волосатым пельменем. Ни за что.
И мы пошли на танцы. Сквозь проливные дожди, пургу и град. Я знала, куда я иду - к замечательному педагогу, которая училась в свое время в известной питерской балетной школе (я, правда, так и не выучила за два с половиной года, в какой именно). Там была стать. Там были повадки белого лебедя. Там были, в конце концов, ПЕРСПЕКТИВЫ (я, правда, не осознавала до конца, перспективы чего, но собственно это слово меня завораживало).
Катя тоже знала, куда она идет. На каторгу. Только что кандалов не хватает.
Каждый раз до и после она твердила, что Ирина Семеновна хочет ее смерти. Каждый раз она ждала, что все наконец закончится. Пока однажды просто не села на свой коврит в молчаливом протесте.
Сначала мы все подумали, что это - детская блажь. К следующему разу пройдет. Потом решили перетерпеть. Потом пошли на принцип - кто кого. но через пару месяцев сдались и ходки на танцы закончились.
Катя возликовала и от радости полезла на стены.
Я начала страдать и была готова тоже полезть на стены, если бы не боялась в итоге оказаться без крыши над головой (ну да, они крепче, чем портьеры, ну так и мне уже не семь).
А потом летом, на турслете услышала, как судья говорит какому-то мужчине, что очень жаль, что тот в свое время не занимался скалолазанием.
Набралась храбрости. Подошла поближе.Расспросила как следует. Чуть дождалась сентября.
И привела Катю в Гомельский областной центр туризма и краеведения.
Еще там есть Тетя Света (она же Светлана Русинович) — такой же замечательный тренер для своих деток.
И есть даже Маратович (великий и суровый, но справедливый и живущий этим центром и этим скалолазанием). Он - авторитет. Как Балу из мультика про Маугли.
Скоро будет уже два месяца, как мы туда ходим. Правильнее будет сказать - я туда хожу. Потому что Катя - бегает, несется, летит на крыльях. Ну, вы поняли.
У нас уже есть достижения. На полке стоит диплом за третье место по спортивному скалолазанию на скорость в возрастной группе 2008-2010 годов. И бабушки перестали креститься сами, крестить Катину страховку и в диких количествах пить валерьянку.
Все потому, что она нашла свой Эверест. Который у каждого — свой. (именно так написано в нашем зале).
P.S. Я тоже нашла свой Эверест, когда преодолела пешком 11 огромных пролетов производственного здания, чтобы добраться до магазина, в котором продают магнезию. И даже смогла спуститься на своих ногах, пусть и дрожащих )))
P.P.S. Если кто-то так же, как и я раньше, все мучается с детскими танцами или любыми другими кружками — попробуйте дать своему ребенку шанс заниматься тем, что нравится ему а не вам. Да, на это тяжело решиться. Но результат вас восхитит )
Ну а мы расскажем про такое необычное развлечение в детской галерее
